Брать интервью у Рассела Кроу - все равно что входить в клетку к тигру. Неизвестно, что у него на уме. Все знают о последней выходке Кроу: разочарованный отсутствием связи с женой, он взял нефункционировавший телефонный аппарат и разбил им голову гостиничному портье. Пресс-агенты Кроу настойчиво просили всех журналистов, общавшихся с ним во время Венецианского фестиваля, не задавать вопросов о предстоящем судебном процессе (14 сентября Рассел вновь возвращается в суд: актера обвинили в нападении второй степени тяжести и незаконном владении оружием; он уже заплатил пострадавшему 100 тысяч долларов). На самом деле в этом не было необходимости: кто захочет оказаться на месте того портье? Как он возомнил себя Богом Конечно, Кроу - отличный артист. Роли, за которые он берется, по плечу очень немногим. Но, боюсь, приятным человеком его не назовешь. Судите сами: на пресс-конференцию по картине «Нокдаун» он опоздал на сорок минут, передразнил едва ли не всех журналистов, рискнувших обратиться к нему с вопросом, и отказался говорить в микрофон - чтобы заставить собравшихся прислушиваться к каждому своему слову. В довершение всего экс-гладиатор под следствием возомнил себя Богом. Единственными словами Кроу, произнесенными им в микрофон, были: «Эй, журналисты, с вами говорит Бог! Слушайте все сюда! Хватит врать вашим читателям. С этого момента, если вы будете продолжать врать, у вас будут проблемы с гормональной системой. Попомните мои слова!» Вот теперь и представьте, каково беседовать с таким грубияном и выскочкой в присутствии целого выводка его агентов. Но, то ли Кроу утомился на пресс-конференции, то ли предпочитает выхлестываться на публике, интервью прошло относительно безболезненно. Без кровоподтеков и ссадин на моем лице. - Как вы проводите время в Венеции? - Брожу по улочкам, держа за руку свою жену Дэниэль. Но на гондоле я не катался. Зато на катере - да! Причем капитан сам предложил моему сыну Чарли взять в руки штурвал! Он, разумеется, сразу ухватился за эту возможность порулить. А потом после перелета его разморило, и он уснул на моих руках. Ему ведь всего год и 8 месяцев! Так что рулить в результате пришлось мне. Согласитесь, прекрасное начало поездки в Венецию! - Вы часто расстаетесь с семьей? - Я не для того женился и завел ребенка, чтобы расставаться с ними. Путешествовать вместе приятнее, чем одному. Волнений и переживаний меньше. Как соблазнил режиссера Хауарда - Чем вас так привлекала фигура боксера Джеймса Брэддока, что вы непременно хотели его сыграть? - В эпоху Великой депрессии человек теряет все свои сбережения, вся жизнь его семьи идет под откос. Многие бы не оправились после таких ударов судьбы. Но только не Брэддок! Он стал большой звездой, чемпионом мира! «Нью-Йорк Таймс» пять раз за 10 дней печатала его портреты на обложке! Мне безумно нравилась эта история. И очень хотелось, чтобы ее превратил в фильм режиссер Рон Хауард, с которым мы сняли вместе «Игры разума». Он согласился не сразу, только через 7 месяцев! - Неужели не хотел с вами работать? - Ронни сказал: «Я понимаю, почему ты хочешь сыграть в таком фильме. Но не понимаю, почему я должен его ставить». Тогда я взял его приступом. Я знал, что фильм «Обратная тяга» о работе пожарников он согласился ставить лишь потому, что ему интересно было снять огонь пятьюдесятью разными способами. Вот я и предложил ему такой же подход к боксу. Сработало: я своего добился! - Режиссеры вам часто отказывают? - Видите ли, я не просиживаю штаны в собственном офисе, не живу в Голливуде. У меня один дом в Сиднее, другой - за 560 километров от Сиднея. Там проходит моя жизнь. Я не погружен с головой в кинобизнес. Наверное, поэтому не все режиссеры хотят со мной работать. Да со всеми я и не сработаюсь. Как его самого били по голове - Когда вы играете реально существовавшего человека, вы чувствуете большую ответственность? - Конечно, чтобы играть такие роли, нужно серьезно готовиться. Но если вы предложите мне хороший сценарий - я буду готов к съемкам уже на следующее утро! Это уже потом я начинаю сидеть и кумекать, что да как, постепенно рисуя характер своего будущего героя в своем воображении. Ну и тренироваться до седьмого пота, чтобы вы, как зритель, поверили, что на экране настоящий боксер. Ведь я не держу себя в такой форме! - Вам самому нравится бокс как вид спорта? - В детстве я был помешан на Мухаммеде Али. Но, в сущности, я думаю, что бокс - довольно глупый вид спорта. На ринге два парня - на обоих короткие смешные трусы и перчатки, чтобы вышибать друг другу мозги. Глупо! Но решиться на такую глупость могут только очень смелые парни. Кроме технических навыков боя, бокс требует и огромной сосредоточенности. Не знаю, били ли вас по голове. Но если били, то вы, наверное, знаете, что сложно не только удержаться на ногах после удара, но и не потерять фокус. Понять, в каком углу ринга ты находишься! А что мне не нравится в боксе - так это тренеры и антрепренеры, заставляющие молодых людей из небогатых семей выходить драться за деньги. Они разрушают здоровье этих парней, наживаясь на них. Это ужасно и отвратительно. Как он, наконец, перестал быть «чудаком» - Постановщик «Гладиатора» Ридли Скотт был единственным кинематографистом, кого вы пригласили на свадьбу. - Да, я горжусь дружбой с Ридли, которого считаю одним из лучших режиссеров-авторов, когда-либо ступавших по нашей планете. Рона Хауарда я тоже звал, но он был на съемках.
- Кого вы играете в новой картине Скотта «Хороший год»? - Английского банкира, полного «чудака», которому достается в наследство винодельческая усадьба в Провансе. Его воспитал дядюшка, благодаря которому он знает разницу между плохим и хорошим красным вином, дурной и качественной сигарой, догадывается о значении хорошего синего костюма в жизни мужчины. Все заложенное в него дядюшкой живет. И все это пробудится к жизни, когда он вернется в Прованс, к своим корням... - Что-то это не очень похоже на «Гладиатора». - Это как раз мне и нравится! Сделать с Ридли Скоттом низкобюджетную комедию во Франции, когда все от нас ждут еще одного кровавого блокбастера с бюджетом в 150 миллионов долларов! Главная мысль этой картины - люди не умирают, пока мы храним в нашем сердце память о них. Эта мысль мне близка. А я соглашаюсь сниматься только в тех фильмах, что трогают мое сердце. И очень хочу, чтобы они тронули и ваше сердце. Это, конечно, непросто. Мороз по коже у кинокритиков, наверное, идет, только когда кондиционер в кинозале включают на полную мощность.
источник
| 
Такие оба молоденькие, стройненькие! 
Однако идея, в общем и целом, интересная. Думаю, у Рассела неплохо получится и положительный персонаж, и его антипод, и метания в двойственности.
Эта серия мне тоже больше других понравилась :)))